Наказание

Бубоник свешивался над котлом с пуншем, со лба его катились крупные капли пота и капали с длинного тонкого носа прямо в напиток. Сзади стоял Магог и никаких путей отступления не было. Искаженное страхом отражение взирало на него из котла, покрываясь то пузырями, то неведомой мутью из самых глубин посудины. В ней должно было поспеть заклятье, которое покрыло бы язвами и прыщами лица жителей Мегалополиса… но все как всегда пропало. Его ненавистная тетка сейчас летала за пределами виллы, сдуваясь, как воздушный шарик, а ему, как инициатору идеи, досталось кое-что похуже. Настоящие колдуны не могли плакать, это он знал, но из его глаз горячими каплями текли самые настоящие слезы. Это был тот изъян, частичка доброты, которая мешала ему отдаться силам зла по-настоящему и делала из него растяпу первого уровня. Он любил мучить людей и животных, но, например, жалел своего любимого котика Мяурицио. Если бы только он был в силах раздавить в себе жалость! Бубоник как всегда не смог сдержаться от хныканья, он в этом был самый настоящий мастер. Но Магог никак явно не отреагировал на этот раз. Разве что его хриплое дыхание стало глуше, словно он сдерживался изо всех сил. - Что ты видишь в котле, Бубоник? - яростно выдавил из себя Магог. - С-себя, господин, мистер Магог… - Мистер Маледиктус де Магог, забыл?! - Молния ударила недоколдуна в бок и он заныл с удвоенной силой, попутно вглядываясь до мушек в глазах в зеленую гладь пунша. Он видел себя, это так, но с веревкой на шее. Ему совсем не хотелось распространяться об этом демону, который наверняка начал бы злорадствовать и глумиться над ним. - Я вижу... я вижу свою тетю, как она болтается на проводах вместе с птицами, - хоть эта мысль утешала его. - Врешь, мерзкий червяк! - Магог, откинув в сторону шляпу колдуна, схватил его за остатки волос и едва не окунул лицом в варево. Бубоник безропотно поддался, внутренне сжавшись. - Ты, жалкий, тупой ублюдок, вздумал шутить со мной?! Это из-за вас и ваших неудач я не могу получить повышение и перестать возиться с шушерой вроде тебя и твоей тётки! Вы у меня уже поперек горла сидите, - его голос стал совсем злобным и шипящим, пунш жадно засветился, поглощая его эмоцию. Смешиваясь со страхом Бубоника, эта ярость рождала все новые садистские видения, от которых даже самому матерому колдуну стало бы плохо. Он слабовольно зажмурился и проклял тот день, когда Тирания отдала его в школу магии. Магог и правда был жутко зол на него в этот раз. Терпение его кончилось. - Думаю, министр больших и малых зол будет не против, если я сегодня развлекусь за твой счет, а, Бубоник? Слишком дорого мне даются ваши неудачи. Я устал ждать, когда вы, растяпы, сделаете хоть что-нибудь стоящее тех усилий, что я на вас затратил! Бубоник мелко трясся, ожидая какое-нибудь особо уродливое превращение, но на этот раз Магог явно имел в виду нечто другое. Тараканье брюхо вжало старика в котел, благо он был под действием антигравитационной магии и они оба не покатились кубарем по лаборатории. - Ээ, господин, ваше подлейшейство, я не уверен в том, чего вы хотите… - Молчать! - свирепо вскричал Магог, зашив ему рот заклятьем. Его ладони стиснули и принялись щупать костлявое тело так, словно оно было телом красивой девушки. Бубоник округлил глаза и дико замычал, мгновенно сообразив, к чему все катится. Он был до глубины души изумлен, напуган, озадачен, и, если честно, даже польщен его грубым вниманием. У него не было секса, на минуточку, уже двести лет, потому что ему никто не был нужен (и он никому был не нужен). Холодные лягушачьи лапы начальника разорвали рубашку, касаясь горячей кожи, от чего Бубоника передернуло. На него накатила волна омерзения и страха. Он отчаянно рванулся, наступил Магогу на ногу, но получил тычок под зад, едва не опрокинувший его в пунш. - Не делай больше глупостей, - гнусная усмешка таракана била Бубоника по глазам, и он испуганно зажмурился, сдаваясь и безвольно обмякая в руках демона. Пусть его. Бубоник все равно не владеет тем уровнем магии, который мог бы ему помочь, а посему он решил расслабиться и получить удовольствие. Если таковое вообще возможно в его положении и возрасте. - Ах ты скверный маленький колдунишка, вижу, тебя давно как следует не ебали, - бранился Магог, чувствуя, как вздрагивает все его тело от прикосновений. Балахон осел на пол вместе с рубашкой и штанами, лишая колдуна всяческого лоска, оставив его только в грязном исподнем. Бубоник всегда с презрением относился к гигиене, считая ее чем-то присущим только неженкам и женщинам, а тут ему вдруг по-настоящему стало стыдно. Он испытал такое унижение, какое не испытывал даже в детском адике, когда дети сочиняли про него всякие обидные стишки. Бубоник даже сквозь закрытые веки видел, как в вареве плывет его изображение: он обнимает любимого мишку, не лишившегося тогда еще второго глаза, и по старой детской привычке сосет палец. Он почувствовал дикий страх, что демон воспользуется этой и другими его слабостями для того, дабы заставить его пережить еще большее унижение. Но Магогу явно неохота было копаться в детских страхах колдуна. Он предпочитал более грубые и эффективные способы воздействия. - Черт тебя дери, я так и знал. Ты даже о себе не в состоянии позаботиться, не то, что о заклятье. Магог начертил что-то в воздухе и Бубоника обдало холодом и запахом моря. Заклинание чистоты было в ходу и у темных волшебников, ведь никто не хотел просыпаться от укусов клопов или варить взрывоопасное зелье в грязной колбе со следами селитры. Тирания была на нем помешана. Жук-переросток смял дряблые ягодицы Бубоника в ладонях и развел их в стороны. Круглым кончиком пальца потрогал покрытый редкими седыми волосками анус колдуна. В сущности, это было даже приятно. Мужчина закусил щеку, чтобы не застонать. Именно в этот момент Магог занес руку и ударил его по заднице . Бубоник закряхтел, закудахтал от боли, едва не макая свой длинный нелепый нос в потянувшийся к нему пунш. Сжимаясь, он подавался то к руке, спасая лицо от кипящего напитка, то обратно, прижимаясь полувставшим членом к холодному стеклу из застывшего пламени. Расколдовав рот колдуна и дав ему отдышаться, громовым голосом, от которого у Бубоника всегда поджилки тряслись, Магог произнес: - Я надеюсь, ты, старая плесень, запомнишь это наказание надолго! После этого ты непременно возьмешься за свой тугой умишко и начнешь творить заклятья, а не отдыхать на пляже и возиться в саду! - Я клянусь, я… - он больше не смог подобрать слов, ахая и ойкая от новых крепких шлепков. Ему больших усилий стоило не материться. Магог ударял его липкой рукой то по одной ягодице, то по другой, то по обеим сразу, вкладывая в удары всю свою злость и получая от этого нескрываемое удовольствие. "Такая встряска для моих бедных нервов!" - он съежился, надеясь, что Магог закончит на этом и уйдет, оставив его зализывать раны. Но демон явно вошел в раж. Сильно насолил он ему в этот раз своей неумелостью. Сердце билось в груди, как сумасшедшее. Ему не должно было это нравиться, но в потемках души он с удивлением обнаружил обратное. Магог же обратил на него внимание. На него, на колдуна низшего из уровней. На того, кого всем было наплевать, кроме тети, любящей напоминать ему о том, скольким он ей обязан. И он ощутил, что начинает почти боготворить своего начальника за такое отношение. Ноги вдруг стали ватными, а голова закружилась. Старческие кряканья и вздохи незаметно перешли в стоны. Экзекуция неожиданно прекратилась; Бубоник развернулся, чтобы поглядеть на Магога и смешался в чувствах при виде того, как тот широкими движениями гладит себя между ног, разглядывая его покрасневшую задницу. Он возбуждал его. Вот так раз. Значит, не только жажда мести побудила его… Магог навалился на Бубоника, впиваясь острыми зубами ему в плечо. Виновный слабо вскрикивал, по мере того, как демон-посланник оставлял на нем свои отметины. Кажется, он даже высосал немного его крови. - На вкус ты как старая вешалка, впрочем, коей ты и являешься. У Бубоника от испарений зелья, видимо, совсем крыша поехала, потому что он вовсю уже терся тощей задницей о распирающий брюки член Магога. Блять, это был шанс почувствовать себя снова живым, кому-то нужным и счастливым. В этих действиях было столько для него. Его искаженное, неразвитое сознание увидело доверие, желание, любовь - все, чего ему так не хватало в детстве и чего лишены все жители низших сфер. Каждый справлялся с этим по-своему, погрязая в зависимостях, насилии и страстях. Бубоник вот, по сути, продал себя в рабство магистру, чтобы быть полезным и получить магию, как некий суррогат власти, вместе с хитростью, жестокостью, надеждой и лестью составляющий гремучий коктейль для поддержки собственной самооценки. Но ненависть ненавистью, а кушать всегда хочется. И он велся, как изголодавшаяся псина ведется на протухшую кость. Он не мог остановиться. Блять ебать. Магог еще не самый плохой вариант, встречались в аду существа и похуже. Демон надеялся сделать ему больно, а вышло наоборот. Вероятно, Магог это уже почувствовал. Чтобы смягчить его, колдун проблеял: - Великий Маледиктус де Магог, вы оказываете мне такую честь! - Видимо, алкогольные пары не идут тебе на пользу, - заметил Магог, и Бубоник с победным чувством услышал сомнение в его голосе. - Но твой энтузиазм меня радует. - Я все сделаю, лишь бы вы остались довольны, мистер Магог! - маг еле раздвинул трясущиеся ноги. - Не перегибай палку с лестью, бородавка ты гнилая, - Магог материализовал посреди лаборатории громадную кровать с черным бельем и сам, без применения магии приволок на нее слабое тело Бубоника. Они наконец-то с ним оказались лицом к морде. Заметно успокоившийся Магог изучал распластавшегося под ним человека. Что-то такое шевельнулось в его взгляде, что давало магу надежду на то, что это еще не конец. - Вижу тебя насквозь, Бубоник. Захотел поиграть в любовь, а? Колдун кивнул головой, не в силах лгать. Да, он был жалок, ему было стыдно, но соврать было бы еще хуже. Он сходил с ума. - Глупый ты бездарь, - беззлобно прошипел Магог, наклоняясь к самому лицу Бубоника. Тот на этот раз выдержал взгляд, чем заслужил одобрительное хмыканье. - И наивный, к тому же. Исчадия ада вроде нас не достойны любви. Мы же все продали свои души. Ты мог бы полюбить такое чудище, как я? Бубоник был удивлен. В первый раз Магог с ним говорил так серьезно. Он задумался, но не смог дать определенного ответа. - Не могу обещать, мистер Магог. Могли бы вы полюбить меня?? - Не в этой жизни, это уж точно. Бубоник в состоянии сильнейшей фрустрации уставился в потолок. “А хотелось бы?” - Тебе приходилось когда-нибудь жалеть о том, что ты знаешь, как относятся к тебе твои подчиненные? Ах да, я забыл - у тебя нет подчиненных, - он мерзко осклабился. - Никогда бы не подумал, что у злых духов есть такие чувства, мистер исполнитель наказаний, - робко вставил Бубоник. - Тогда ты просто непроходимый тупица, - закатил глаза Магог и заткнул его поцелуем . Странно было целоваться с существом, рот которого был полон острых зубов и вкусом его собственной крови. Колдун тяжело дышал под его весом, но принимал поцелуй с благоговением и благодарностью. Раздвоенный горячий язык оплетал его собственный, и Бубоник вконец расчувствовался. Его руки осмелились обнять Магога за спину, а тот подпрыгнул, словно ужаленный. - Я сделал вам больно? - испугался Бубоник, разрывая поцелуй. - Нет. Продолжай, - просто ответил Магог, сверля его темным взглядом. Колдун осторожно залез ладонями под одежду демона, ожидая нащупать там тараканий панцирь с крыльями, но нет, там была довольно обычная прохладная кожа. Он осторожно потянул пальто вниз, стягивая его с узких плеч. Магог поддался, и Бубоник, ободренный успехом, снял с него верхнюю одежду, а потом и свитер с рубашкой, оставив его в одной майке. Зная, что существует целая школа магии, занимающаяся тем, о том, как доставить удовольствие не только человеку, но и демону, Бубоник спешно перебирал в уме свой хилый арсенал. - Цербер тебя кусни, Бубоник, не надо на мне тестировать свои жалкие способности. Я этого не переживу. Колдун совсем смешался. - А что тогда делать будем? Магог зловеще и очень заразительно рассмеялся. - Сексом заниматься, что же еще. Мозги Бубоника превратились в совершеннейшее желе. Единственное, о чем он смог подумать, это тетя. Не припрется ли она в самый ненужный момент? - Тирания еще не скоро вернется. Я услал ее за черту города, - ответил Магог и смахнул с себя очки и котелок. Он явно был возбужден до предела. - Перевернись. Мне надоела твоя рожа. И все эти человеческие сопли. Хочу просто трахнуть тебя. Заставив Бубоника встать на колени и выставить свой зад, Магог проник в него своим длинным языком, скручивая его тугими спиралями, чтобы доставить старику побольше удовольствия. Бубоник поскуливал, едва язык надавливал на простату, он вцепился зубами в подушку, чтобы не выстанывать имя Магога, но тот магией удлинил свой язык, заставив заорать колдуна во всю свою мощную гортань: - Магоооог! Адское пламя меня пожри... Магог в ответ взял его синеватый от вен длинный член в ладонь и давай надрачивать и себе и ему, вставляя свой язык глубоко ему в задницу. Колдун начал верещать, закрыв глаза и требуя сношения с Магогом как можно скорее. Хорошенько растянув его, он щелкнул пальцами, и из ануса волшебника полилась густая, пахнущая мятой смазка, бесцветная и клейкая. Содрав с себя, наконец, ненужные уже брюки, он снова обхватил свой страшный кривой член и вставил его в узкую задницу колдуна, сначала двигаясь дьявольски медленно, быстрее, а потом трахая его, как последнюю течную сучку. А именно так он его и называл, заставляя хныкать, поскуливать, умолять продолжать вбиваться в девственную старческую дырку до остервенения, до дрожи в коленях. Вскоре Бубоник не выдержал и рухнул под весом Магога на кровать, распластавшись под силой его толчков и кончая, кончая, кончая... ебаный демон был ненасытен. Раз за разом он брал его, будто не ебался две тысячи лет, и всякий раз колдун отдавался, стонал и позволял ему кончать в свою дырку, потому что у него никогда еще не было такого удовольствия, и уж очень хорошо у него получалось именно это - отдаваться. Демон заставлял его чувствительные нервы гореть, до безумия накачивая их магией и вытрахивая из него последние мозги. - Ах ты сука течная, блять, ебаная мразь, опять подставляешь мне свою жопу, шлюшка? Да я тебя отдеру так, что ты неделю ни стоять, ни сидеть не сможешь! Только лежать лицом вниз, прямо как сейчас, когда я тебя всего внутри уже обкончал. Ты мой, слабак, ты только мой, и ты будешь моим до конца своих гребанных дней. Ты будешь стонать, когда я буду обоссывать своей тугой струей твое несходящееся от беспощадного траха очко, ты будешь стонать, когда я буду вставлять в тебя палец за пальцем, а потом пропихну в кишку целую руку; ты будешь до хрипоты кричать в потолок и лезть на стену, когда я трахну тебя своей магией, и при этом мне даже не нужно будет притрагиваться к тебе! Вот что значит служить мне! Ты понял?! - Да, о великий Маледиктус де Магог! Я желаю стать вашим и только вашим на все времена! - Перестань кривляться, мартышка. Меня от тебя тошнит, - и он с удовольствием обжёг его спину зеленым пламенем, просто чтобы заставить Бубоника сжать свое очко и выжать из его безволосых яиц семя. Сам колдун тоже кончил, истошно вопя, бессознательно цепляясь длинными пальцами за простынь, как за спасительную соломинку. Кажется, это был последний раз, когда он смог кончить, и белесая сперма из его одрябшей мошонки лилась уже прямо на пол. Хрипло дыша и выстанывая совсем что-то нелепое и неразборчивое, он почувствовал, как Магог вытаскивает из него член и сует ему в рот. Бубоник очень старался, давясь нестандартной фигурой, но Магогу, похоже, уже этого было достаточно. Он излился прямо на лицо Бубонику, заляпав чудом выжившие очки, с протяжным стоном. Бубоник побаловал его тем, что обсосал его яички, одно за другим, стирая с лица склеивающую кожу нежно-салатовую сперму. Его пальцы лениво блуждали по бедрам Магога и даже изучили задний проход, причем злой дух вообще был не против. Блять, ему было так хорошо. Расслабляясь и засыпая, он успел сообразить, что Магог роется в своем чемоданчике и все. Капец. Отрубился, как чертов младенец. Утром он проснется в своей постели и будет считать, что все это сон, хотя у него и будут определенные подозрения. А Магог как ни в чем не бывало будет тиранить их и дальше, иногда только поглядывая на Бубоника с задумчивым видом. "А может, он когда-нибудь сорвется?" - будет мечтать Бубоник... Ему достаточно будет разозлить его хорошенько. Уж это он умеет.