Пьяная исповедь

Смешанная
R
Завершён
4
Размер:
2 страницы, 1 часть
Описание:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
4 Нравится 0 Отзывы 1 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
…Нет, ты послушай! Вот ты мне говоришь — вынужденная социальная адаптация, преобладающая виктимность… Умный ты. А я дурак. Я не могу это понимать. Не могу понимать, почему они так — сами ложатся, бегом бегут!.. Как кто? Эльфы. Аурэнцы. Ящеридам и делать же ничего не пришлось, только прийти. Да помню я курсовую об этом, помню. Завалил я ту курсовую… препод сказал переписать, дал другую тему. Не могу я так спокойно. И молчать не могу. Да не подливай ты мне! Дай договорить. Знаешь, что оно такое, эта адаптация? Адаптация — это Рубин. Все они, все это подъящеридское поколение — это Рубин. Нет, ты не понял. И ты не прав. Дело не в том, что он блядь. Ты представь: хорошо обученная блядь, которая искренне жалеет, что не потомственная! Это ничего, что я пьян. И еще лучше, что пьян ты. Может, хоть кто-то из нас всего этого не запомнит… Ты только подумай. Ты вспомни. Вот Рубин, с детских лет живет во дворце. Кого он там видит? До хуя ящеридов, это само собой. И эльфов. И отца своего видит. Хотя нет, как раз отца, в общем-то, и не видит… Императора, да. А еще — Анникса. И их вдвоем он тоже видит! Только не видит. Понимаешь, он же всю жизнь так — в упор смотрит, а не видит, пока его не убьют… почти убьют. Раз за разом. Или его самого или что-то в нем. Как с тем мальчиком, слугой. Да, так я про Дэгера и Анникса… там же только слепой не увидит, что у них все серьезно, слишком серьезно. Не как у всех ящеридов и эльфов, даже самых любящих. А Рубин видел их всю жизнь и ни-че-го не понял. Ты погоди, не засыпай. Дослушай. Рубин смотрел на Анникса, а видел только жемчуг, жемчуг, жемчуг! Красивую жемчужную игрушку Императора. Не супруга Дэгера, понимаешь? Не любовь всей его жизни и ракшас знает кого еще. Он видел только красивый акс… экс… аксессуар. Жемчужину в короне, да. А что он видел, когда смотрел на самого Дэгера? Вершину. Понимаешь? Просто очень высокую скалу. На которую надо влезть. Ну, то есть, на самом деле наоборот… тьфу ты, не о том! Он хотел быть, я не знаю, любимым? Единственным? Нееет, он хотел быть фаворитом. Ты в само слово вдумайся. Фа-во-ри-том! Помесью домашнего животного и красивой вещи с функцией траха. Он вообще всех, с самого детства, видел только как вещи. И себя тоже. Откуда он это взял? Даже сам Император как-то смотрел иначе на все, что ли. А Рубин… его папаше тоже оторвать бы кое-что, даже за выбор имени. Может, из-за него все и вышло?.. А, ладно, я пьян и несу чушь. Не может же быть, что одно дурацкое слово сделало из живого эльфийского младенца бесполезную драгоценную блестелку на многие годы?.. И он же себя пристраивал. На вот эту скалу-Дэгера. Любил он его? Ну, может, как-то и любил… как скалу. Как вершину. Он его лично-то видел? Глаза, мысли, сны? Что-то кроме постели и трона? Я не знаю — я там не был, поэтому могу позволить себе роскошь просто не верить в это. Слишком это извращенно — любовь вещи к вожделенной полочке в серванте мироздания. Когда сервант расколотили к ракшасам в первый раз, Рубин ни хрена не понял. Он просто сбежал. Перенес себя-вещь на Север. И быстренько нашел новую полку. И новые руки, которые будут протирать от пыли и использовать по назначению. Нет, ты понимаешь? Он же себе сам, сам назначение выбрал, с детства! Фаворит… красивая статуэтка с двумя дырками… Ненавижу это, веришь? Еще бы тебе не верить, после стольких-то кружек. И только потом он начинает это чувствовать. Когда те двое его трахают — как вещь, причем больше и не нужную особо. Уже не надо, чтобы красиво смотрелась на полочке, можно и в коробку запихнуть, пока не понадобится. А потом… волосы эти… это же то же самое. Вещность. Он решает никогда не стричь волос и этим увеличивает свою вещность еще втрое. Как будто волосы — это единственное, что есть он. И, знаешь, это так страшно, что хочется завопить — а кто же виноват?.. Потому что он вытравливает, выжигает в себе последние остатки жизни. И еще хочется надеяться, что начальник охраны только из-за этого на нем зациклился. Посягнул на собственность императора, между прочим. Надеялся хоть так зажечь Рубина обратно. Потому что ему тоже было страшно смотреть, как рядом ходит живая гробница. Хотя, может, он был просто похотливой тварью, свихнувшейся от безнаказанности. А потом запал. А Рубин опять пристроил себя на новую вершину. И, наверно, был счастлив, или почти счастлив. Пока сервант с полочками не обрушился во второй раз, и теперь уже безвозвратно. Когда он — Рубин, а не сервант — понял, наконец, КЕМ был Анникс, и кем его драгоценный Дагон даже не подумал сделать его самого… Ладно, ракшас с тобой, налей еще. А то я до утра не заткнусь. Да, спасибо. …Потому что, ты понимаешь, они ведь все такие. Это такой… дух эпохи. Это целый народ, воспитавший из себя шлюху для захватчиков. Красивую, умелую, драгоценную шлюху, которую приятно держать у себя, притом в целости и сохранности. И даже позволять некоторые вольности от хорошего настроения. Это целое поколение, а то и не одно, закуклившееся изнутри до состояния вещи. И Ясшайия сожрала и переварила их, насколько можно переварить камень, дерево, драгоценный металл и шитье… неудивительно, что у Империи в итоге случилось несварение. Я не хочу обо всем этом думать. Я не хочу думать о Рубине. О них обо всех. Меня же там не было, я и родился-то намного позже. А когда читаю летописи, кажется, что это все — моя вина, наша… Налей еще. Чтобы завтра ничего этого не помнить.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.