Кровь

Свирепый северный ветер вздымал с горных склонов тонны снега, и снежные дюны обволакивали снова и снова все новые горы. И так было постоянно. На то это и Север - царство вечного снега и холода, среди которого размножился, как и везде, род человеческий. Нордор - это неприветливая и холодная земля, которой по сравнению с твердой породой преступно мало, и за эту землю постоянно велись войны между кланами горцев, разбросанных по всему королевству, которому составляли население. Край свирепых и жестоких людей, медвежьего сложения. Борода, широкие плечи, сильное тело и легкость ума делали их самыми угрожающими воинами во всем Гиртане, с этим никто не мог поспорить. Но из-за постоянных междоусобиц у Нордор было одно из самых малонаселенных королевств людей на континенте. Столицей Нордора был Велхолд. По едва заметным из-за снега горным тропам к столице направлялся одинокий всадник. Странник постоянно поправлял дорожный, меховой плащ, из чего было понятно, что поднявшаяся метель достает и до него сквозь одежду. Добравшись до ворот, сбоку от которых была устроена сторожка, всадник увидел, что из нее с явной неохотой вышел привратник. Сыромятные доспехи, что были на нем, видно, сменили не одного хозяина, и, судя по кускам кожи, приделанными к ним, мастерство их кожевника было под большим вопросом. А ведь доспехи эта визитная карточка любого стража! - Йерек приветствует вас. Ваше имя? - на не очень хорошем всеобщем сказал рыжебородый, недовольно косящийся своими маленькими серыми глазками, с дощечкой, на которой был пергамент и чернильница, в левой руке и гусиным пером в правой. Темный всадник в плаще и на гнедом мерине не ответил. Чужак не понравился Йереку, во первых, потому, что все его лицо было скрыто глубоким капюшоном и шарфом, и он молчал. - Тогда убирайся про... - ему на доску упал небольшой мешочек с характерным звоном. Страж опытной рукой прощупал мешочек и сам себе кивнул, убирая его за пазуху. - Повезло тебе, что чернила замерзли. Оружие-то хоть оставь, - Йерек указал на два меча незнакомца. Один висел на бедре, другой за спиной. Мало кто доживал в Нордоре до старости. Здесь все жили каждым днем, и рыжебородый уже мечтал, как потратит десять серебряников в таверне. Выпьет эля, поест барана, снимет девушку. Его мечты прервал блеск в руке всадника, и Йерек, увидев золото, непроизвольно облизнул губы, которые сразу стали сухими. - Эй, бездельники, открывайте! — крикнул за стену привратник, за что в его руку упала золотая монета. И через пару минут странник оказался в городе. А довольный стражник скрылся в теплой сторожке. *** Фернир любил эту землю. Холод всегда отрезвлял и давал четко мыслить, а труднодоступность этих мест была большим преимуществом. Но была одна проблема - люди. И, пока их много, ему, как и многим, приходилось держать маску и не давать волю эмоциям. А Велхолд был самым сердцем этих земель. Фернир знал, что население столицы было небольшим даже по сравнению с обычными городами Центральных королевств. Четыре тысячи душ, небольшой городок, несмотря на статус столицы. Улицы были вымощены булыжником, вертляли все дороги, по бокам которых хаотично разбросаны были дома, все поголовно бревенчатые - от однокомнатных лачуг до залов, в которых обитают целыми кланами. Неторопливо путешественник ехал по дороге, внимательно осматриваясь вокруг. Фернир знал, что рано или поздно знание плана города ему пригодится. Сторожки, жилища кланов, которые были чуть ли не основной силой и опорой короля и войска. Всадник остановился только возле одного здания. «Таверна Позолоченные Ножны - гласила потертая от ветров со снегами вывеска - место, где ты можешь опустить свой меч». Фернир, спешившись, завел своего коня в стойла и, привязав, направился внутрь с боковой двери, чтобы привлекать меньше к себе внимания, и, войдя, привычно сморщил свой нос от запаха. Характерная вонь людей, помоев, что называют выпивкой, подгорелой еды и веселья - все это ударило в чуткий нос воина. Открывшаяся картина была обыкновенна, но Фернир успел от нее отвыкнуть настолько, что он немного содрогнулся от отвращения. Дюжина в стельку пьяных громадин в мехах, серебряных цепочках и татуировках своих кланов хлестали свою бурду, рыча на своем языке, судя по громкости, песню. Некоторые из них уже начистили друг другу лица и лежали на сломанной мебели в углу, пытаясь встать и продолжить буянство. Половина громил была уже готова грохнутся в сон под лавку, стол или в свою еду. Фернир тенью скользнул к стойке и, к своему удовлетворению, понял, что его никто не заметил: громилы были заняты своими дамами легкого поведения относительной свежести, а трактирщик просто считал, на сколько эта компания наломала и выпила. Через часик компания стала расходится. Четверых их дамы отвели наверх, чтобы обслужить, двое так и остались лежать в углу, а еще двое не сдвинулись с места и отправилась в царство сна там же. Оставалось всего четверо, которые незамедлительно подошли к трактирщику. - Эй, Фишер, у тебя есть что-нибудь особенное? — спросил самый трезвый, с черной бородой и завитыми назад косами, избавленный от меха и с топором на поясе. Остальные ободрительно загудели. И трактирщик, сухой, морщинистый старик за сорок, с неприятным беззубым оскалом, оскал этот и продемонстрировал. - Что-то особое в три раза дороже и только на ночь. - За ценой не постоим, - самоуверенно заявил бородач. И у Фернира появилось подозрение, что тот не знает, что говорит. Глаза Фишера алчно заблестели, и он подбородком указал на дверь, ведущую в подвал. Тот все понял и повел своих ребят в подвал. Тут воин и заработал мимолетный равнодушный взгляд трактирщика на себе, но он быстро прошел - мало ли чудаков, которые не хотят показывать свое лицо. Фишера ждала большая сделка. Из подвала послышался радостный рев, и по одному оттуда начали выходить нордорцы, тащащие на себе яростно упирающихся эльфиек. Они были красивы, голубоглазы и вызывали восхищение даже в обрывках одежды. Фернир в ярости сцепил зубы, и от желания бросится с мечом на насильников его удерживало только то, что имеются тысячи людей вокруг, а все столетия трудов и поисков пройдут напрасно. Две брюнетки, похоже, были сестрами. Следом за ними двое, один из которых был чернобородый, тащили с обоих сторон юношу. У Фернира все внутри сжалось от одного его вида: если эльфиек содержали, чтобы они выглядели более привлекательно, то о юноше такой заботы не проявляли, хотя он и был красив. Когда-то. Неаккуратно срезанные волосы, кое-где и выдраные, несвежие синяки, а также много кровоподтеков и резаных ран. Фернир узнал его. Но не показал никому свой шок и гнев. Нордорцы со своими жертвами на ночь подходили к стойке и бросали все, что при них было: серебро, медняки, медальоны, оружие, иногда одежду. Люди презирали эльфов, но не могли пройти мимо их красоты и вечной юности, поэтому на такое животное занятие с ними ничего не жалели. До того, как трактирщик кивнул, Фернир почти вырвал из рук двоих нетрезвых громил их жертву, кинув попутно на стойку две золотые монеты. И по расширившимся глазам Фишера он понял, что все улажено. Не помня, как они добрались наверх, Фернир уложил блондина на кровать и помчался закрывать двери на засов. Закрыв он остановился, переводя дыхание не от усталости, а от такой встречи. Повернувшись головой к кровати, он встретился с сапфировыми глазами юноши-эльфа, смотрящими на него безжизненно. Ни интереса, ни страха - пустота. С глубоким вздохом Фернир снял плащ и шарф. - Необычное место для встречи, друг мой, - произнес он, садясь на кровати и с печально улыбкой смотря на своего друга. - Но от этого она не менее радостна, Лерель Алеркон. - Так и знал, что моя смерть будет в твоем облике, Фернир Релендор, - едва слышно прошептал эльф, и одинокая слеза прокатилась по грязной щеке, хотя на губах появился намек на улыбку. - Я почти забыл наш язык, - горько сказал Алеркон. Эльф знал, как тяжело его сородичу даются такие слова. - Не смерть твоя, а твое спасение! - Лерель с недоверием и опаской посмотрел на друга. По-эльфийски прекрасное лицо с тонкими и привлекательными чертами, длинные черные волосы, собранные хвост, терявшийся под одеждой, обнажая острые уши - всем этим владел его друг и не ценил. Недолго думая, Фернир протянул руку к лицу Лереля. - Я надеюсь, ты не забыл, что надо делать? - Выражаю такую же надежду, что и ты не забыл, на что подписываешься. - На это брюнет только кивнул, и блондин, не мешкая, впился зубами в переплетение вен в районе кисти, из которых медленно, как сок из плода, растеклась по бледной коже кровь. Шепча заклинания на мертвейшем среди мертвых языков, блондин творил свое заклинание. Алеркон зачаровано смотрел, как кровь начинает светиться. Эльф с удовольствием в глазах слизал ее, залечивая укус своего спасителя уже магией. - Одно сердце... - начал юноша особым тоном, предусмотренным для чтения заклятий. - ...одна сила... - в тон ему произнес Фернир. - ...одна кровь. Сиянье резко вспыхнуло в теле Лереля. Все раны залечились прямо на глазах, порезы сошли сами собой, синяки померкли, кожа стала свежей и здорового цвета, на щеках взыграл румянец и немного отросли волосы. Релендор лишь с легким интересом смотрел на проявление самой запрещенной в Гиртане магии. Магии крови. - Уже не похож на трупа с препарации, - прокомментировал брюнет, сидя рядом. На это Алеркон только фыркнул, уже сам вставая и разминаясь в тряпках, которые не то что от холода не защищают, но и ничего не скрывают. Воин не стал это относить к провокации: он понимал, что давно его товарищ не чувствовал такой силы и свободы свободно ходить, не боясь упасть в обморок и не очнуться. - Я заплатил за всю ночь, ты можешь отдохнуть пару часов. - Ты не остаешься? Зря... — блондин с ухмылкой провел пальцем от ключицы до пупка. Но под твердым взглядом желтых глаз Фернира сдался и со вздохом отвел взгляд. По крови ему дали информацию и замыслы, только сказать он их не мог, мысли сразу путались. - Хорошо, я понимаю. Ты... ему нужен. - Я за тобой вернусь, - эльф встал с кровати, снова кутаясь в дорожную одежду и скрывая лицо. Маг на это кивнул и задумчиво проводил взглядом своего друга. Им стоило подумать и поговорить о многом.