***
Жизнь Тоуки, меняется через месяц.***
Тогда она проснулась слишком рано, но о продолжение сна она и не думала. Хватит с неё этих мучений. Когда умываясь, она замечает лицо брата в зеркале, Тоука все спихивает на галлюцинации. Они начались, наверное, дня два назад, тогда, стоя рядом с открытым окном, она почувствовала прикосновение к плечу, а обернувшись, увидела брата. Что за непростительные мысли, что за странный жар на месте «прикосновения». Определенно от одиночества, Тоука начала сходить с ума. Брызнув на лицо холодной водой она снова смотрит в зеркало и не замечая силуэта Аято криво усмехается. Ненормальная. Но теперь её вряд ли можно назвать одинокой. Когда на кухне слышится возня, «кролик» не спешит выходить из ванны. Она прислушивается, хотя гулю это и не требуется. Только после того, как послышался звон разбитой посуды, она несмело ступает на этот звук. Словно боясь. Только чего? Что это новая стадия «сумасшествия»? Или что это правда? Что там, действительно стоит Аято. Как тогда ей поступить? Цель достигнута. Распахнув дверь на кухню, она застывает в проходе не в силах двинуться с места. Аято выглядит слегка растерянным, но вполне.. Настоящим? Живым? Негалюционным? Увидев старшую сестру, он выпрямляется и смотрит на неё спокойным взглядом. И нет того презрения, которое снилось ей каждую ночь, нет той злобной ухмылки. Только растерянность, которую он замечательно не показывает. Тишина давит, заставляя напрячься. — Я дома. — «черный кролик» не выдерживает и первый произносит слова, не понимая что именно этим обрывает что-то в Тоуке. Она растерянна, счастлива и в тоже время обижена. Она не понимает своих чувств, тех эмоций, которые бушуют в ней. Тоука, не понимает, что нужно сделать, не понимает, как надо себя повести. Поэтому улыбнувшись, она прячет всю ту боль, всю ту обиду. — С возвращением домой… братик. Тоука не помнит, как Аято оказывается рядом и обнимает её. Не помнит, как издает жалобный стон… И не помнит, от чего именно она это сделала. То ли от боли, то ли от такого желанного прикосновения. Тоука помнит, как Аято касается её губ своими. Помнит, как язык младшего брата оказывается у неё во рту. Помнит, как она тихо молит о том, чтобы он не уходил. Чтобы он был с ней, всегда. Помнит, как просит его не останавливаться. Они навсегда запомнят, как не успели дойти до комнаты. Как разгорячились их тела, не смотря на холод кухонного пола. Как стали едины. И пусть эта связь непростительна и аморальна. И пусть другие не поймут. Они впервые поняли, чего на самом деле желали. Они впервые поняли, что действовали, не понимая главного. Иногда, непростительные поступки единственный выход, спастись от безумия.